Текст песни в высоцкий - когда об стену я разбил лицо и члены

  • Исполнитель: в высоцкий
  • Название песни: когда об стену я разбил лицо и члены
  • Дата добавления: 16.10.2019 | 17:06:03
  • Просмотров: 343
  • 0 чел. считают текст песни верным
  • 0 чел. считают текст песни неверным

Текст песни

Когда я об стену разбил лицо и члены
И все, что только было можно, произнес,
Вдруг сзади тихое шептанье раздалось:
- Я умоляю вас, пока не трожьте вены.

При ваших нервах и при вашей худобе
Не лучше ль чаю? Или огненный напиток?
Чем учинять членовредительство себе,
Оставьте что-нибудь нетронутым для пыток. -

Он сказал мне, - приляг,
Успокойся, не плачь. -
Он сказал: - Я не враг,
Я - твой верный палач.

Уж не за полночь - за три,
Давай отдохнем.
Нам ведь все-таки завтра
Работать вдвоем.

Раз дело приняло приятный оборот -
Чем черт не шутит - может, правда, выпить чаю?
- Но только, знаете, весь ваш палачий род
Я, как вы можете представить, презираю.

Он попросил: - Не трожьте грязное белье.
Я сам к палачеству пристрастья не питаю.
Но вы войдите в положение мое -
Я здесь на службе состою, я здесь пытаю.

И не людям, прости, -
Счет веду головам.
Ваш удел - не ахти,
Но завидую вам.

Право, я не шучу,
Я смотрю делово -
Говори что хочу,
Обзывай хоть кого.

Он был обсыпан белой перхотью, как содой,
Он говорил, сморкаясь в старое пальто:
- Приговоренный обладает, как никто,
Свободой слова, то есть подлинной свободой.

И я избавился от острой неприязни
И посочувствовал дурной его судьбе.
- Как жизнь? -спросил меня палач. - Да так себе... -
Спросил бы лучше он: как смерть - за час до казни?..

- Ах, прощенья прошу, -
Важно знать палачу,
Что, когда я вишу,
Я ногами сучу.

Да у плахи сперва
Хорошо б подмели,
Чтоб моя голова
Не валялась в пыли.

Чай закипел, положен сахар по две ложки.
- Спасибо! - Что вы! Не извольте возражать!
Вам скрутят ноги, чтоб сученья избежать,
А грязи нет, - у нас ковровые дорожки.

-Ах, да неужто ли подобное возможно!-
От умиленья я всплакнул и лег ничком.
Он быстро шею мне потрогал осторожно
И одобрительно почмокал языком.

Он шепнул: Ни гугу!
Здесь кругом стукачи.
Чем смогу - помогу,
Только ты не молчи.

Стану ноги пилить -
Можешь ересь болтать,
Чтобы казнь отдалить,
Буду дольше пытать.

Не ночь пред казнью, а души отдохновенье!
А я уже дождаться утра не могу.
Когда он станет жечь меня и гнуть в дугу,
Я крикну весело: - Остановись, мгновенье, -

Чтоб стоны с воплями остались на губах!
- Какую музыку, - спросил он, - дать при этом?
Я, признаюсь, питаю слабость к менуэтам,
Но есть в коллекции у них и Оффенбах.

Будет больно - поплачь,
Если невмоготу, -
Намекнул мне палач.
- Хорошо, я учту.

Подбодрил меня он,
Правда, сам загрустил -
Помнят тех, кто казнен,
А не тех, кто казнил.

Развлек меня про гильотину анекдотом,
Назвав ее лишь подражаньем топору
Он посочувствовал французкому двору
И не казненным, а убитым гугенотам.

Жалел о том, что кол в России упразднен,
Был оживлен и сыпал датами привычно.
Он знал доподлинно - кто, где и как казнен,
И горевал о тех, над кем работал лично.

- Раньше, - он говорил, -
Я дровишки рубил,
Я и стриг, я и брил,
И с ружьишком ходил.

Тратил пыл в пустоту
И губил свой талант,
А на этом посту
Повернулось на лад.

Некстати вспомнил дату смерти Пугачева,
Рубил, должно быть, для наглядности, рукой.
А в то же время знать не знал, кто он такой, -
Невелико образованье палачево.

Парок над чаем тонкой змейкой извивался,
Он дул на воду, грея руки о стекло.
Об инквизиции с почтеньем отзывался
И об опричниках - особенно тепло.

Мы гоняли чаи,
Вдруг палач зарыдал -
Дескать, жертвы мои
Все идут на скандал.

- Ах, вы тяжкие дни,
Палачева стерня.
Ну за что же они
Ненавидят меня?

Он мне поведал назначенье инструментов.
Все так не страшно - и палач как добрый врач.
- Но на работе до поры все это прячь,
Чтоб понапрасну не нервировать клиентов.

Бывает, только его в чувство приведешь,
Водой окатишь и поставишь Оффенбаха,
А он примерится, когда ты подойдешь,
Возьмет и плюнет. И испорчена рубаха.

Накричали речей
Мы за клан палачей.
Мы за всех палачей
Пили чай, чай ничей.

Я совсем обалдел,
Чуть не лопнул, крича.
Я орал: - Кто посмел
Обижать палача?!

Смежила веки мне предсмертная усталость.
Уже светало, наше время истекло.
Но мне хотя бы перед смертью повезло -
Такую ночь провел, не каждому досталось!

Он пожелал мне доброй ночи на прощанье,
Согнал назойливую муху мне с плеча.
Как жаль, недолго мне хранить воспоминанье
И образ доброго чудного палача.

1978
Версии:
Когда я об стену разбил лицо и члены
И все, что только было можно, произнес,
Вдруг сзади тихое шептанье раздалось:
"Я умоляю вас, пока не трожьте вены.

При ваших нервах и при вашей худобе
Не лучше ль чаю? Или огненный напиток?
Чем учинять членовредительство себе -
Оставьте что-нибудь нетронутым для пыток."

Он сказал мне: "Приляг,
Успокойся, не плачь!"
Он сказал: "Я не врач,
Я - твой верный палач.
Уж не за полночь - за три,-
Давай отдохнем:
Нам ведь все-таки завтра
Работать вдвоем..."

Чем черт не шутит - может, правда выпить чаю,
Раз дело приняло подобный оборот?
"Но только, знаете, весь ваш палачий род
Я, как вы можете представить, презираю!"

Он попросил: "Не трожьте грязное белье.
Я сам к палачеству пристрастья не питаю.
Но вы войдите в положение мое:
Я здес?6?

Перевод песни

When I smashed my face and members against the wall
 And all that could be said
 Suddenly a soft whisper came from behind:
 “I beg you, until you touch the veins.”

 With your nerves and your thinness
 Isn't tea better? Or a fiery drink?
 How to do self-harm
 Leave something untouched for torture. -

    He told me - lie down,
    Calm down, don't cry. -
    He said: “I am not an enemy,”
    I am your faithful executioner.

  Already not after midnight - for three,
  Let's take a rest.
  After all, we still tomorrow
  Work together.

 Since things have taken a pleasant turn -
  What the hell is not joking - maybe, really, have some tea?
 - But only, you know, your whole executioner clan
 I, as you can imagine, despise.

 He asked: - Do not touch dirty laundry.
 I myself do not drink for butchery addiction.
 But you will enter my position -
 I am here in the service, I am torturing here.

    And not for people, I'm sorry -
    I’m leading the score.
    Your destiny is not so hot
    But I envy you.

  Really, I'm not joking
  I watch business -
  Say what I want
  Call at least someone.

 He was sprinkled with white dandruff, like soda,
 He said blowing his nose in an old coat:
 - Sentenced possesses, like no one,
 Freedom of speech, that is, genuine freedom.

 And I got rid of an acute hostility
 And sympathized with his fate.
 - What's up? the executioner asked me. - So-so... -
 He would have asked better: how is death - an hour before the execution? ..

    - Ah, I'm sorry, -
    It’s important to know the executioner,
    What when I hang
    I'm banging my feet.

  Yes, the chopping block first
  Well used to swept
  So that my head
  Do not wallow in the dust.

 Tea boiled, put sugar in two tablespoons.
 - Thank! - What do you! Please do not mind!
 Your legs will be twisted to avoid twisting
 And there is no dirt - we have carpet paths.

 -Ah, is it really possible! -
 Out of emotion, I burst into tears and lay face down.
 He quickly touched my neck carefully
 And approvingly smacked his tongue.

    He whispered: Not a googo!
    There are snitches around.
    How can I help
    Only do not be silent.

  I’ll cut my legs -
  You can heresy talk
  To put off the execution,
  I will torture longer.

 Not the night before the execution, but the soul rest!
 And I can’t wait for the morning.
 When he begins to burn me and bend into an arc,
 I will shout cheerfully: - Stop, a moment, -

 So that moans with screams remain on your lips!
 “What kind of music,” he asked, “to give?”
 I admit, I have a weakness for minuets,
 But they have Offenbach in the collection.

    It will hurt - cry
    If unbearable, -
    The executioner hinted to me.
    - Well, I will take it into account.

  He encouraged me
  True, he was sad -
  Remember those executed
  And not those who executed.

 Entertained me about the guillotine with a joke,
 Calling her just an imitation of an ax
 He sympathized with the French court
 And not executed, but killed Huguenots.

 He regretted that the stake in Russia was abolished,
 He was animated and strewed with dates habitually.
 He knew for sure - who, where and how was executed,
 And he grieved for those whom he personally worked on.

    - Before, - he said, -
    I chopped wood
    I cut, I shaved
    And he went with a gun.

  Spent heat in the void
  And ruined my talent
  And on this post
  Turned around.

 Nekstati recalled the date of Pugachev’s death,
 Chopped, for clarity, with his hand.
 But at the same time I didn’t know who he was,
 The education is not great.

 The park above the tea snaked a thin snake,
 He blew into the water, warming his hands on the glass.
 Respectfully respected the Inquisition
 And about the guardsmen - it’s especially warm.

    We chased teas
    Suddenly the executioner sobbed -
    Say, my victims
    Everyone goes to scandal.

  - Ah, you are hard days,
  The executioner's stubble.
  Well, why are they
  Hate me?

 He told me the purpose of the instruments.
 Everything is not so scary - and the executioner is like a good doctor.
 - But at work, hide it all for the time being,
 So that in vain do not unnerve customers.

 Sometimes you’ll bring him to your senses,
 Offenbach’s water will be doused,
 And he’ll try on when you come up,
 Take and spit. And the shirt is ruined.

    Yelled out speeches
    We are for the executioner clan.
    We are for all executioners
    We drank tea, nobody's tea.

  I was completely stunned
  I almost burst, screaming.
  I yelled: - Who dared
  To offend the executioner ?!

 Coming to my eyelids dying fatigue.
 It was already dawn, our time was up.
 But at least before death I was lucky -
 Spent such a night, not everyone got it!

 He wished me good night goodbye
 He drove the annoying fly off my shoulder.
 What a pity, I do not have long to remember
 And the image of a good wonderful executioner.

 1978
Versions:
 When I smashed my face and members against the wall
 And all that could be said
 Suddenly a soft whisper came from behind:
 "I beg you, until you touch the veins.

 With your nerves and your thinness
 Isn't tea better? Or a fiery drink?
 How to do self-mutilation yourself -
 Leave something untouched for torture. "

  He told me, "Lay down,
  Calm down, don't cry! "
  He said, "I'm not a doctor,
  I am your faithful executioner.
  Already not after midnight - for three, -
  Let's take a rest:
  After all, we still tomorrow
  Work together ... "

 What the hell is not joking - maybe it’s true that you have tea
 Ra

Официальное видео

Смотрите также:

Все тексты в высоцкий >>>