Текст песни
Музыка: Н. Богословский Слова: Е. Агранович
Жалко, что память – не книга,
Откуда можно вырвать страничку-другую.
Радость запомню, а горе забуду.
Нет, сорок первый забыть не могу я.
Ротный писарь отпишет
Старикам и невесте,
Что в захваченном Бресте
Я пропащий без вести.
Припев:
Не пришлось лечь в честном бою.
Я – в плену. Я – в чужом краю.
Я – в плену. Значит, не боец –
Не мертвец, но и не жилец.
Под тряпицею рваной
Кровь и пыль загустела,
Но не слышу я раны, –
Так душа изболела.
Припев.
Над оградой колючей
Пулемёт караулит.
Не рвануться ли лучше
Под фашистские пули?
Припев.
Нет у нас автомата,
Ни штыка, ни гранаты,
Но осталось оружье –
Наша братская дружба.
Пусть в плену я грызу траву.
Врёшь, Адольф, я ещё живу!
Нет, друзья, это не конец:
Не мертвец – стало быть – боец!
1971
Перевод песни
Music: N. Bogoslovsky Lyrics: E. Agranovich
It's a pity that memory is not a book,
Where can I tear out a page or two.
I will remember my joy, but I'll forget it.
No, I can not forget the forty-first.
The mouthful scribe will write
To the old men and the bride,
What in captured Brest
I'm missing.
Chorus:
I did not have to lie down in a fair fight.
I am in captivity. I'm in a foreign land.
I am in captivity. Hence, not a fighter -
Not dead, but not a tenant.
Under the rag ragged
Blood and dust thickened,
But I do not hear the wound, -
So the soul was sick.
Chorus.
Above the barbed wire fence
The machine gun guard.
Do not rush better
Under fascist bullets?
Chorus.
We do not have a machine gun,
No bayonet, no grenades,
But there was a weapon -
Our brotherly friendship.
Let in the captivity I gnaw the grass.
You're lying, Adolf, I'm still alive!
No, friends, this is not the end:
It's not a dead man - it means - a fighter!
1971