Текст песни Дмитрий Гайдук - Музей спящих хиппи
- Исполнитель: Дмитрий Гайдук
- Название песни: Музей спящих хиппи
- Дата добавления: 06.09.2020 | 17:26:04
- Просмотров: 232
- 0 чел. считают текст песни верным
- 0 чел. считают текст песни неверным
Текст песни
Представьте себе стрёмный флэт. Типа бомжатника. Короче, глинобитный дом, одна половина сгорела, на другой половине вписываются волосатые.Однажды вечером, в конце сентября, сидят на флэту четверо пиплов и пьют чай. Тут приходят ещё двое и говорят: давайте покурим. А те четверо говорят: обломайтесь, чуваки, сколько можно уже курить. Короче, если хочете, выйдите на кухню и сами покурите. И вот эти двое выходят на кухню и долбят один косой на двоих. Через три хапки становится ясно, что одного косого на двоих будет сильно много. Так что пятку они бычкуют и ныкают на кухне за газовой трубой.
Ну, да. Короче, забычковали пятку и идут пить чай. Долго так идут себе идут, в конце концов устали и вырубились.
Просыпаются через пятьдесят лет. А кругом-то всё ништяк, анархия, фрилав и полный лигалайз. Старый бомжатник стоит под стеклянным колпаком; и вот пиплы просыпаются, выходят во двор пописать и упираются носом в этот самый колпак. И оба думают почти одновременно: ох, ничего себе. Если бы крыша была - сразу бы на фиг слетела!
Тут подходит к ним какой-то волосатый и говорит: обломайтесь, чуваки, понедельник день тяжёлый. Музей закрыт, заходите завтра. Они ему отвечают: чувак, не гони, нас тут вчера вписали, какой ещё тут музей. Волосатый говорит: тут уже лет пятьдесят никого не вписывают. Это же музей, в натуре, архитектурный памятник конца прошлого века. Пиплы подумали и спрашивают: а где у вас тут пописать можно? Волосатый говорит: пошли покажу.
Ведёт он их в дабл - а вдоль дорожки ёлки стоят трёхметровые, шишки с кулак величиной. Пиплы только удивляются, что за трава такая. Индюха, наверное. Надо бы, думают, хотя бы одну шишечку замутить. Тут волосатый перехватывает ихние взгляды и говорит: чуваки, а может быть, вас раскумарить? А то вы прямо как из голодного края. Вы вобще не с севера приехали? А они говорят: нет, мы местные, но раскумариться всё равно хотим. Волосатый тут же достаёт забитый косяк и выдувает каждому всего лишь один паравоз. И тут же мостится выдуть второй. А пиплы уже висят как две лампочки, дважды два четыре не помножат. Волосатый только смеётся: ну, чуваки, вы, ей-богу, не местные. Это же двоечка для девочек, мы с неё молоко варим. И буднично так, по-бытовому докуривает этот косяк прямо как какой-нибудь винстон с фильтром.
Дальше идут обычные плановые расклады. Пиплы наши тормозят по-чёрному и ни в что не врубаются. Волосатый их пристёбывает, но в душе явно завидует, что чуваков так круто прёт. И вот они приходят к волосатому в каптёрку - он типа сторожем здесь работает. А в каптёрке сидит отшибленная герла - худая, бледная, глаза как помидоры. Короче, клёвая. И говорит: ой, пиплы, какие вы оттяжные. Вы знаете на кого похожи? На двух волосатых, которые у нас в музее лежат. Лежат уже полсотни лет в полном анабиозе, а как это у них получилось - никто не знает. Если хочете, можете приколоться посмотреть. Пиплы отвечают: пошли, приколемся. И все вчетвером идут смотреть на спящих хиппи.
Но тут у них, конечно, выходит облом, потому что никаких спящих хиппи на месте нет. Волосатый сторож на измене: как так нет, с утра были, куда же они подевались? И вдруг по флэту прокатывается общий вруб: хиппи проснулись! И вот они здесь!
По этому случаю раскуривают ещё один косяк и идут пить чай. За чаем происходит небольшое интервью, и общая мысль такая, что неплохо бы замутить молока. По случаю пробуждения спящих хиппи. А начальству до завтра ничего не сообщать, а то набегут всякие доктора-профессора, весь кайф поломают. Сторож звонит каким-то людям, они тут же привозят банку сгущёнки - короче, процесс пошёл.
К вечеру все уже как зайчики подводные - сидят, пузыри пускают. Собралось в музее человек пятнадцать, один другого круче, наших пиплов среди них вобще мелко видно. А они вдруг чувствуют - что-то начало попускать. И догнаться вроде бы нечем. Выходят на кухню, шарят за трубой - вот она, пяточка! Никуда не делась! Делают по паре хапок - и засыпают ещё на пятьдесят лет.
Перевод песни
Imagine a weird flat. A bum type. In short, an adobe house, one half burned down, on the other half the hairy ones fit in.One evening, at the end of September, four people are sitting on flat and drinking tea. Then two more come and say: let's have a smoke. And those four say: break off, dudes, how much you can already smoke. In short, if you want, go into the kitchen and have a smoke yourself. And so these two go out into the kitchen and hammer one with a scythe for two. After three haps, it becomes clear that there will be a lot of one oblique for two. So they gobble and dive in the kitchen behind the gas pipe.
Well yes. In short, they forgot their heel and went to drink tea. For a long time they go on like this, in the end they got tired and passed out.
Wake up in fifty years. And all around everything is nishtyak, anarchy, freelaw and full legalization. An old homeless man stands under a glass cover; And now the people wake up, go out into the yard to pee and rest their nose against this very cap. And they both think almost at the same time: oh, wow. If there was a roof - it would have flown off to FIG!
Then a hairy man comes up to them and says: break off, guys, Monday is a hard day. The museum is closed, come back tomorrow. They answer him: dude, don't drive, they wrote us here yesterday, what kind of museum is there. Hairy says: no one has been registered here for fifty years. This is a museum, in nature, an architectural monument of the end of the last century. The people thought and asked: where can you pee here? Hairy says: let me show you.
He leads them in a double - and along the path of the Christmas tree there are three-meter bumps with a fist in size. People only wonder what kind of grass this is. Turkey, I guess. It would be necessary, they think, to stir up at least one lump. Here the hairy one intercepts theirs glances and says: dudes, maybe we should get you crazy? Otherwise, you are just like from a hungry land. You just didn’t come from the north? And they say: no, we are local, but we still want to get pissed off. The hairy one immediately takes out a hammered joint and blows out only one paravoz for each. And then he tries to blow out the second one. And the people are already hanging like two bulbs, twice two four won't do it. The hairy man just laughs: well, dudes, you really aren't local. This is a two for girls, we cook milk from her. And in an everyday, everyday way, this joint smokes like some Winston with a filter.
Next are the usual planned layouts. Our people slow down in black and do not cut into anything. The hairy man moans them, but in his heart he clearly envies that the dudes are rushing so cool. And so they come to the hairy in the locker - he kind of works as a watchman here. And in the closet sits a rejected girl - thin, pale, eyes like tomatoes. In short, cool. And he says: oh, people, what are you lazy. Do you know who you look like? On the two hairy ones that we have in the museum. They have been lying for fifty years in complete suspended animation, but no one knows how they did it. If you want, you can joke to see. The people answer: let's go, we'll have fun. And all four of them go to look at the sleeping hippies.
But here, of course, they have a bummer, because there are no sleeping hippies in place. The hairy watchman is on treason: how is it not, they were in the morning, where did they go? And suddenly a common cut is rolling across the flat: the hippies are awake! And here they are!
On this occasion, they light up another joint and go to drink tea. There is a small interview over tea, and the general idea is that it would be nice to stir up the milk. On the occasion of the awakening of the sleeping hippies. And the authorities will not report anything until tomorrow, otherwise all sorts of doctor-professors will come running in, they will break the whole buzz. The watchman calls some people, they immediately bring a can of condensed milk - in short, the process has started.
By the evening, everything is already like underwater bunnies - they are sitting, blowing bubbles. Gathered in the museum about fifteen people, one steeper than the other, our people among them are just finely visible. And they suddenly feel that something has begun to tolerate. And there seems to be nothing to catch up with. They go out into the kitchen, fumble for the pipe - here it is, a heel! Has not gone anywhere! They make a couple of hapoks and fall asleep for another fifty years.