Текст песни
На прошлой на неделе
С ребятами сидели,
Под музыку балдели,
Но никто ничё не пил.
Всё было мирно-тихо,
Тут открылись двери лихо:
Ввалился пьяный Тихон
С бутылочкой «чернил».
Кричит он: «Как живёте?
Всё в потолок плюёте?
Ну, братцы, вы даёте!
Нельзя же так скучать!
Слыхали, братцы? В Чили
Режим ужесточили —
По этой по причине
Нам надо забухать!"
Бухать за всё мы рады!
За урожай Канады,
За дождик Ленинграда
И вьюгу Колымы,
За ваших и за наших,
За Петю, Витю, Сашу,
За Тихона и даже
За женщин выпьем мы.
Сперва, покуда пили,
Мы женщин обсудили.
Потом заговорили
Совсем уже хитро:
Про импрессионистов,
Потом про сионистов,
Потом уж о Шекспире,
Вольтере и Дидро.
Всех переспорил Винни,
От алкоголя синий.
Кричит: «Что нам Феллини,
Тарковский, Михалков?
И мы могём не хуже,
Нам только стимул нужен,
И мы посадим в лужу
Известных мастеров».
Тут кто-то крикнул: «Братцы,
Ведь надо ж нам догнаться!»
Ну рады мы стараться —
На магазин, бегом!
Ну, сбегали, купили
На нос по три бутыли,
Но их уже мы пили
Во сквере городском.
Среди статуй античных,
Раздетых, неприличных,
Портвейн шёл отлично —
Ну просто нету слов.
По литре загасили,
Сардиной закусили,
Потом заголосили
Чего-то из Битлов:
Мол, «Michelle, ma belle».
По классике тоскуя,
Я жар в себе почуял
И скинул я статую
И влез на постамент.
И там, посреди сквера,
Я вслух читал Гомера —
Два милиционера
Прервали мой концерт.
Вели меня за локоть,
Я плакал всю дорогу,
Кричал: «Читайте Блока!
Менты - мои друзья!»
И лез к ним целоваться:
Мол, если разобраться,
Вы тоже люди, братцы,
Вот гадом буду я!
Потом уж в отделении
Я плакал в умилении
И падал на колени,
Мол, люблю вас, мужички.
А в камере холодной
Какой-то уголовник,
Безжалостный и злобный,
Разбил мои очки.
На утро было плохо,
На утро было сухо,
Я сказал себе: «Тимоха,
Всему виной Гомер».
Потом меня одели,
Постригли, как хотели,
Пахал я две недели
На стройках СССР.
Теперь я на свободе,
Постриженный по моде —
Не то, чтоб лысый вроде,
Не то, чтоб волосат.
И больше не чудачу,
Домой несу всю сдачу,
От мамы с папой прячу
Бесстыжие глаза.
Теперь я отдыхаю
И больше не бухаю.
И в школах выступаю
С беседами о том,
Что, пить, мол — это дерзость,
Что водка — это мерзость,
Что норма жизни — трезвость,
Не пейте ни за что!
Перевод песни
Last week
With the guys sat,
To the music of baldeli,
But no one did not drink.
Everything was peaceful and quiet,
Here the doors opened dashingly:
Tortured drunk
With a bottle of "ink."
He shouts: "How do you live?
Everything in the ceiling spitting?
Well, brothers, you give!
You can not be so bored!
Have you heard, brothers? In Chile
The regime was toughened up -
For this reason
We need to swell! "
We are glad for everything!
For the harvest of Canada,
For the rain of Leningrad
And the blizzard of Kolyma,
For your and for our,
For Petya, Vitya, Sasha,
For Tikhon and even
For women we will drink.
At first, while drinking,
We discussed the women.
Then they started talking
Quite already cunningly:
About the Impressionists,
Then about the Zionists,
Then about Shakespeare,
Voltaire and Diderot.
Everyone argued with Winnie,
From alcohol blue.
Shouts: "What do we Fellini,
Tarkovsky, Mikhalkov?
And we could not be worse,
We only need an incentive,
And we will put in a puddle
Known masters. "
Then someone shouted: "Brothers,
After all, we must catch up! "
Well glad we try -
To the store, run!
Well, they ran, bought
On a nose on three bottles,
But we already drank them
In the square of the city.
Among the statues of the antique,
Undressed, indecent,
The port went fine -
Well, just do not have words.
The liter was doused,
Sardine was bitten,
Then they fell out
Something from the Beatles:
Like, "Michelle, ma belle".
By the classic yearning,
I felt a fever in myself
And I threw off the statue
And climbed on the pedestal.
And there, in the middle of the square,
I read aloud to Homer -
Two militiamen
Interrupted my concert.
Lead me by the elbow,
I cried all the way,
He shouted: "Read Blok!
Cops are my friends! "
And I climbed up to kiss them:
Like, if you understand,
You, too, are people, brothers,
I'll be a bastard!
Then, in the office
I cried in emotion
And fell on his knees,
Like, I love you, peasants.
And in the cold chamber
Some criminal,
Ruthless and spiteful,
He smashed my glasses.
For the morning it was bad,
For the morning it was dry,
I said to myself: "Timochka,
It's all Homer's fault. "
Then they put me on,
Shaved as they wanted,
I plowed for two weeks
At the construction sites of the USSR.
Now I'm free,
Shaved in fashion -
Not that bald like,
Not that hairy.
And no more a crank,
I bring home all the change,
From Mom and Dad I hide
Shameless eyes.
Now I'm resting
And I do not booze anymore.
And in schools I speak
With conversations about that,
What, drink, they say - it's audacity,
That vodka is an abomination,
That the norm of life is sobriety,
Do not drink for anything!
Смотрите также: