Текст песни И.А.Бунин. Читает В. Зозулин. - Солнечный удар. Часть первая.
- Исполнитель: И.А.Бунин. Читает В. Зозулин.
- Название песни: Солнечный удар. Часть первая.
- Дата добавления: 24.01.2018 | 09:15:04
- Просмотров: 543
- 0 чел. считают текст песни верным
- 0 чел. считают текст песни неверным
Текст песни
Солнечный ударПосле обеда вышли из ярко и горячо освещенной столовой на палубу и остановились у поручней. Она закрыла глаза, ладонью наружу приложила руку к щеке, засмеялась простым, прелестным смехом, – все было прелестно в этой маленькой женщине, – и сказала:
– Я совсем пьяна... Вообще я совсем с ума сошла. Откуда вы взялись? Три часа тому назад я даже не подозревала о вашем существовании. Я даже не знаю, где вы сели. В Самаре? Но все равно, вы милый. Это у меня голова кружится, или мы куда-то поворачиваем?
Впереди была темнота и огни. Из темноты бил в лицо сильный, мягкий ветер, а огни неслись куда-то в сторону: пароход с волжским щегольством круто описывал широкую дугу, подбегая к небольшой пристани.
Поручик взял ее руку, поднес к губам. Рука, маленькая и сильная, пахла загаром. И блаженно и страшно замерло сердце при мысли, как, вероятно, крепка и смугла она вся под этим легким холстинковым платьем после целого месяца лежанья под южным солнцем, на горячем морском песке (она сказала, что едет из Анапы).
Поручик пробормотал:
– Сойдем...
– Куда? – спросила она удивленно.
– На этой пристани.
– Зачем?
Он промолчал. Она опять приложила тыл руки к горячей щеке.
– Сумасшедший...
– Сойдем, – повторил он тупо. – Умоляю вас...
– Ах, да делайте, как хотите, – сказала она, отворачиваясь. Разбежавшийся пароход с мягким стуком ударился в тускло освещенную пристань, и они чуть не упала друг на друга. Над головами пролетел конец каната, потом понесло назад, и с шумом закипела вода, загремели сходни... Поручик кинулся за вещами.
Через минуту они прошли сонную конторку, вышли на глубокий, по ступицу, песок и молча сели в запыленную извозчичью пролетку. Отлогий подъем в гору, среди редких кривых фонарей, по мягкой от пыли дороге, показался бесконечным. Но вот поднялись, выехали и затрещали по (мостовой, вот какая-то площадь, присутственные места, каланча, тепло и запахи ночного летнего уездного города... Извозчик остановился возле освещенного подъезда, за раскрытыми дверями которого круто поднималась старая деревянная лестница, старый, небритый лакей в розовой косоворотке и в сюртуке недовольно взял вещи и пошел на своих растоптанных ногах вперед. Вошли в большой, но страшно душный, горячо накаленный за день солнцем номер с белыми опущенными занавесками на окнах и двумя необожженными свечами на подзеркальнике, – и как только вошли и лакей затворил дверь, поручик так порывисто кинулся к ней и оба так исступленно задохнулись в поцелуе, что много лет вспоминали потом эту минуту: никогда ничего подобного не испытал за всю жизнь ни тот, ни другой.
В десять часов утра, солнечного, жаркого, счастливого, со звоном церквей, с базаром на площади перед гостиницей, с запахом сена, дегтя и опять всего того сложного я пахучего, чем пахнет русский уездный город, она, эта маленькая безыменная женщина, так и не сказавшая своего имени, шутя называвшая себя прекрасной незнакомкой, уехала. Спали мало, но утром, выйдя из-за ширмы возле кровати, в пять минут умывшись и одевшись, она была свежа, как в семнадцать лет. Смущена ли была она? Нет, очень немного. По-прежнему была проста, весела и – уже рассудительна.
– Нет, нет, милый, – сказала она в ответ на его просьбу ехать дальше вместе, – нет, вы должны остаться до следующего парохода. Если поедем вместе, все будет испорчено. Мне это будет очень неприятно. Даю вам честное слово, что я совсем не то, что вы могли обо мне подумать. Никогда ничего даже похожего на то, что случилось, со мной не было, да и не будет больше. На меня точно затмение нашло... Или, вернее, мы оба получили что-то вроде солнечного удара...
И поручик как-то легко согласился с нею. В легком и счастливом духе он довез ее до пристани, – как раз к отходу розового Самолета, – при всех поцеловал на палубе и едва успел вскочить на сходни, которые уже двинули назад. Так же легко, беззаботно и возвратился он в гостиницу. Однако что-то уж изменилось. Номер без нее показался каким-то совсем другим, чем был при ней. Он был еще полон ею – и пуст. Это было странно! Еще пахло ее хорошим английс
Перевод песни
SunstrokeAfter dinner, they left the bright and hotly lit dining room on the deck and stopped by the handrails. She closed her eyes, put her hand to her cheek with her palm, laughed with a simple, adorable laugh-everything was charming in this little woman, and she said:
- I'm completely drunk ... In general, I'm completely crazy. Where did you come from? Three hours ago I did not even know you existed. I do not even know where you sat. In Samara? But still, you're cute. Is my head spinning, or are we turning somewhere?
There was darkness and lights ahead. Out of the darkness, a strong, soft wind beat in the face, and the lights swept off to one side: the steamer with Volga swagger steeply described a wide arc, running up to a small pier.
The Lieutenant took her hand and held it to her lips. Hand, small and strong, smelled of sunburn. And my heart froze with happiness and fear at the thought of how strong and swarthy she was all under this easy linen dress after a whole month of lying under the southern sun, on the hot sea sand (she said that she was leaving Anapa).
The lieutenant muttered:
- Let's get off ...
- Where? She asked in surprise.
"On this pier."
- What for?
He did not say anything. She again put her hands on the hot cheek.
- Crazy ...
"Let's go," he repeated stupidly. - I beg you...
"Oh, do as you like," she said, turning away. A runaway steamer with a soft knock hit the dimly lit pier, and they almost fell on each other. Overhead, the end of the rope flew, then it flew backwards, and the water boiled with a rush, the gangways rattled ... The lieutenant rushed after the things.
A minute later they went through a sleepy office, went out to the deep sand on the hub and sat silently in a dusty cab. A steep rise uphill, among the rare curves of lanterns, along a soft, dusty road, seemed endless. But here we got up, left and crashed through (the pavement, here is some square, the places of interest, the watch-tower, the warmth and smells of the night summer town of the county ... The driver stopped near the lighted entrance, behind the open doors of which the old wooden staircase, an unshaven footman in a pink Russian shirt and in a frock-coat took things unhappily and went on his trampled feet forward.went into a large, but terribly stuffy, hotly lit by day sun with a number of white curtains hung down on the windows and two unbaked lights s on the pier-glass table - and once entered, and the footman closed the door, the lieutenant so impetuously rushed to her and both so wildly suffocated in a kiss that many years later recalled that moment: never nothing like that experienced in my life, neither one nor the other.
At ten o'clock in the morning, sunny, hot, happy, with the ringing of churches, with a bazaar in the square in front of the hotel, with the smell of hay, tar and again all that complicated I smell like the Russian county town, she, this little nameless woman, not telling her own name, jokingly calling herself a beautiful stranger, left. They slept little, but in the morning, coming out from behind the screen by the bed, washing and dressing in five minutes, she was fresh, like at seventeen. Was she embarrassed? No, very little. It was still simple, cheerful and - already sensible.
"No, no, darling," she said in response to his request to go on together, "no, you must stay until the next ship." If we go together, everything will be spoiled. It will be very unpleasant for me. I give you my word of honor that I am not at all what you could think of me. Never anything even resembling what happened happened to me, and there will be no more. I was definitely caught by the eclipse ... Or rather, we both got something like a sunstroke ...
And the lieutenant somehow easily agreed with her. In an easy and happy spirit, he drove her to the dock, just in time for the departure of the pink Airplane, kissed them on the deck for everyone and barely had time to jump on the gangway which had already moved back. As easily, carefree and returned to the hotel. However, something has changed. The room without her seemed to be quite different from what she was with her. He was still full of it - and empty. It was strange! Still smelled her good english