Текст песни Френки - Шоу - Истинная страсть лишена жалости...
- Исполнитель: Френки - Шоу
- Название песни: Истинная страсть лишена жалости...
- Дата добавления: 26.06.2018 | 14:15:09
- Просмотров: 419
- 0 чел. считают текст песни верным
- 0 чел. считают текст песни неверным
Текст песни
Приветствую вас, дамы и господа, как известно истинная страсть лишена жалости – жалость мешает уважать равных, или ещё более сокрушительно – нет истин крупного стиля, которые были бы открыты при помощи лести и смирения, нет тайн, готовых доверчиво совлечь с себя покров, и только насилием, силой и неумолимость можно вырвать у природы её заветные тайны. И как всегда интересно из кого всё это безумное великолепие, верно?Итак, дамы и господа, я рождаюсь в середине октября, в самом конце XIX века. Мой отец простой бухгалтер, человек крайне дисциплинированный и предельно набожный, очень надеется, что я стану священником Римской католической церкви, я же с детства мечтаю о писательской карьере, и после окончания гимназии уже концентрируюсь на изучении, так называемых, гуманитарных наук. Примерно в это же время начинается Первая мировая война, и, обуреваемый мощным романтическим позывом, я всем сердцем стремлюсь на фронт, но военная комиссия признаёт меня негодным к армейской службе, что очень больно задевает моё самолюбие, и отец уже застаёт меня, как вы видите, беспомощно рыдающим над клавиатурой моего фортепиано, и на его слова: «Это Бог тебя хранит, сынок, восприми это как дар», я взвинчиваюсь маленькой фурией и расстреливаю отца искромётной тирадой, что для меня нет большего позора и унижения, чем отсиживаться под юбкой у Бога, когда Родине требуются храбрые и преданные солдаты. И вот с 1917 по 1921 года я уже учусь в университетах Фрайбурга, Бонна, Вюрцбурга, Кёльна, Мюнхена, Гейдельберга. Яростно изучаю философию, германистику, историю, мировую литературу, с особым восхищением посещаю театры – этот мир невероятно увлекает меня, и вот в Гейдельбергском университете я уже защищаю диссертацию по романтической немецкой драме, к этому времени я уже оббиваю пороги всех возможных театров, но мои избыточно-сентиментальные героическо-возвышенные пьесы отвергнуты всеми директорами труп. И куда прикажите идти с моим неутоленным эпическим чувством? И вот примерно с 1924 года я уже главный редактор газеты «Народная свобода», на страницах которой, воодушевленный творениями великого Достоевского, которым просто не могу надышаться, яростно выступаю против национал-социализма, что уже формируется в недрах немецкой послевоенной депрессии, разрухи и голода. Однако к 1925 году мои политические взгляды начинают претерпевать неумолимую трансформацию, к 1926 в моей одинокой глубоко-восторженной груди уже поселяется некое сияющие божество, что мощным сокрушительным ударом уже высекает из гранита моего сердца те самые искры, что являют миру, как вы увидите, ярчайший образец сверхизобретательного манипулятора зрительским восприятием. Следует отметить, что начинать мне приходится с очень не простой задачи, мне предстоит захватить внимание и превратить в безвольно-управляемый объект довольно образованного зрителя.
Итак, дамы и господа, как известно манипуляция сознанием – это не насилие, это соблазн, и кое-кто из современных исследователей говорит даже, что соблазну этому можно сопротивляться, то есть, если человек усомниться, упрётся, защитит свою духовную программу, он жертвой манипуляции может и не стать. Но что делать, если человек даже не замечает, что в его сознание с помощью, так называемого, информационного шума уже внедряются все необходимые вирусы?
Итак, к 1928 году я уже главный редактор одной газеты – основного рупора продвинутой философии национал-социализма, и на многочисленных митингах и демонстрациях затянутый в длинный, не по размеру, кожаный плащ, я звонко-лающим взрывным, словно разрывающим материю безжалостным рывком, голосом уже крою сарказмом и откровенными оскорблениями несостоятельное городское правительство, привлекая к себе широчайшее внимание, утомлённых бесконечной бедностью и невзгодами, масс. Глаза мои горят как два раскалённых угля, руки пляшут виртуозно-экспресивный танец, какому позавидует любой профессиональный лицедей, голос тросирующими пулями свистит над притихшей площадью: «Да! Мы называем себя националистами! Потому что видим в нации единственную возможность защитить наши жизнено-необходимые и
Перевод песни
I greet you, ladies and gentlemen, as you know, true passion is devoid of pity - pity hinders respect for peers, or even more crushing - there are no truths of a large style that would have been opened with flattery and humility, no secrets ready to trustfully cover the cover, and only by violence, force and inexorability one can wrest from nature its cherished mysteries. And as always it's interesting from whom all this insane splendor, right?So, ladies and gentlemen, I'm born in the middle of October, at the very end of the XIX century. My father is a simple accountant, a highly disciplined person, and extremely devout, I very much hope that I will become a priest of the Roman Catholic Church, since my childhood I have dreamed of writing a career, and after graduating from the gymnasium I am already concentrating on studying the so-called humanities. Around the same time, the First World War begins, and, being overwhelmed by a powerful romantic urge, I aspire with all my heart to the front, but the military commission recognizes me as unfit for the army service, which really hurts my pride, and my father already finds me, as you see helplessly weeping over the keyboard of my piano, and his words: "it is God you keep, my son, Play it as a gift", I inflate a little fury and shot his father effervescent tirade that for me there is no greater shame and humiliation than to sit under her skirt the God, when the Motherland needs brave and devoted soldiers. And from 1917 to 1921, I was already studying at the universities of Freiburg, Bonn, Würzburg, Cologne, Munich, Heidelberg. Furiously studying philosophy, Germanic, history, world literature, with special admiration go to the theater - this world is incredibly fascinated me, and here in the University of Heidelberg I defend the thesis on the romantic German drama, this time I obbivat thresholds of all possible theaters, but my excessively sentimental heroic-lofty plays are rejected by all the directors of the corpse. And where do you order to go with my unremitting epic feeling? And here about 1924 I was chief editor of "People's Freedom", on which pages, inspired by the works of the great Dostoevsky, who just can not breathe, fiercely oppose National Socialism, that is already formed in the depths of the German post-war depression, ruin and starvation . But by 1925 my political views are beginning to undergo inexorable transformation, by 1926 already settled some shining deity in my lonely deeply enthusiastic chest, powerful crushing blow already carve granite of my heart the very spark that is the world, as you will see, the brightest a sample of an over-inventive manipulator with a viewer's perception. It should be noted that I have to start with a very difficult task, I have to grab attention and turn into a limp-controlled object of a fairly educated spectator.
So, ladies and gentlemen, it is known that manipulation of consciousness is not violence, it is a temptation, and some of modern researchers even say that the temptation to this can be resisted, that is, if a person doubts, rests, protects his spiritual program, he is a victim manipulation may not be. But what if the person does not even notice that all the necessary viruses are already being introduced into his consciousness with the help of so-called information noise?
So by 1928 I was the chief editor of a newspaper - the main speaker advanced the philosophy of National Socialism, and at numerous rallies and demonstrations drawn into long, over-sized, leather coat, I loudly-barking explosive like tearing cloth ruthless jerk, voice already fraught with sarcasm and frank insults, an inconsistent city government, attracting the widest attention, exhausted by endless poverty and adversity, the masses. My eyes burn like two hot coals, hands dance with a virtuoso expressive dance, which any professional lycee envies, a voice whistling over the silent square: "Yes! We call ourselves nationalists! Because we see in the nation the only opportunity to protect our life-and-necessary