Текст песни
В поцелуе рук ли,
губ ли,
в дрожи тела
близких мне
красный
цвет
моих республик
тоже
должен
пламенеть.
Я не люблю
парижскую любовь:
любую самочку
шелками разукрасьте,
потягиваясь, задремлю,
сказав -
тубо -
собакам
озверевшей страсти.
Ты одна мне
ростом вровень,
стань же рядом
с бровью брови,
дай
про этот
важный вечер
рассказать
по-человечьи.
Пять часов,
и с этих пор
стих
людей
дремучий бор,
вымер
город заселенный,
слышу лишь
свисточный спор
поездов до Барселоны.
В черном небе
молний поступь,
гром
ругней
в небесной драме,-
не гроза,
а это
просто
ревность двигает горами.
Глупых слов
не верь сырью,
не пугайся
этой тряски,-
я взнуздаю,
я смирю
чувства
отпрысков дворянских.
Страсти корь
сойдет коростой,
но радость
неиссыхаемая,
буду долго,
буду просто
разговаривать стихами я.
Ревность,
жены,
слезы...
ну их!-
вспухнут вехи,
впору Вию.
Я не сам,
а я
ревную
за Советскую Россию.
Видел
на плечах заплаты,
их
чахотка
лижет вздохом.
Что же,
мы не виноваты -
ста мильонам
было плохо.
Мы
теперь
к таким нежны -
спортом
выпрямишь не многих,-
вы и нам
в Москве нужны,
не хватает
длинноногих.
Не тебе,
в снега
и в тиф
шедшей
этими ногами,
здесь
на ласки
выдать их
в ужины
с нефтяниками.
Ты не думай,
щурясь просто
из-под выпрямленных дуг.
Иди сюда,
иди на перекресток
моих больших
и неуклюжих рук.
Не хочешь?
Оставайся и зимуй,
и это
оскорбление
на общий счет нанижем.
Я все разно
тебя
когда-нибудь возьму -
одну
или вдвоем с Парижем.
Перевод песни
In the kiss of his hands,
lips or lips,
in the body trembling
close to me
red
Colour
of my republics
also
must
to flare up.
I do not like
Parisian love:
any female
silks decorate,
stretching, napping,
saying -
tubo -
dogs
brutalized passion.
You are alone with me
growth level,
stand beside me
with a brow eyebrow,
give
about this
important evening
tell
in human terms.
Five hours,
and since then
poem
of people
dense forest,
extinction
city inhabited,
I hear only
whistle
trains to Barcelona.
In the black sky
lightning stride,
thunder
rougnea
in the heavenly drama, -
not a thunderstorm,
and this
just
jealousy moves mountains.
Stupid words
do not believe the raw materials,
do not be afraid
this shaking, -
I bridle,
I will surrender
feelings
offspring of the nobility.
The Passion of the Measles
descends short,
but joy
dry,
I will be long,
I'll just
to talk poems by myself.
Jealousy,
wives,
tears ...
Well them! -
milestones will swell,
just right for Viyu.
I'm not myself,
and I
jealous
for Soviet Russia.
Saw
on the shoulders of a patch,
their
consumption
licks a sigh.
What,
we are not to blame -
hundred million
was bad.
we
Now
to such are gentle -
sports
straighten not many;
you and us
in Moscow are needed,
lacks
long-legged.
Not for you,
in the snow
and in typhus
the
these feet,
here
on caresses
give them out
in the evening
with oil workers.
Do not you think,
squinting
from under the straightened arches.
Come here,
go to the crossroads
my big
and awkward hands.
Do not want?
Stay and winter,
and this
insult
to the total account we will draw.
I'm all different
you
someday I'll take -
one
or together with Paris.
Смотрите также: