Текст песни
Как-то в полночь, в час угрюмый, утомившись от раздумий,
Задремал я над страницей фолианта одного,
И очнулся вдруг от звука, будто кто-то вдруг застукал,
Будто глухо так затукал в двери дома моего.
«Гость,— сказал я,— там стучится в двери дома моего,
Гость — и больше ничего».
Ах, я вспоминаю ясно, был тогда декабрь ненастный,
И от каждой вспышки красной тень скользила на ковер.
Ждал я дня из мрачной дали, тщетно ждал, чтоб книги дали
Облегченье от печали по утраченной Линор,
По святой, что там, в Эдеме ангелы зовут Линор,—
Безыменной здесь с тех пор.
Шелковый тревожный шорох в пурпурных портьерах, шторах
Полонил, наполнил смутным ужасом меня всего,
И, чтоб сердцу легче стало, встав, я повторил устало:
«Это гость лишь запоздалый у порога моего,
Гость какой-то запоздалый у порога моего,
Гость-и больше ничего».
И, оправясь от испуга, гостя встретил я, как друга.
«Извините, сэр иль леди,— я приветствовал его,—
Задремал я здесь от скуки, и так тихи были звуки,
Так неслышны ваши стуки в двери дома моего,
Что я вас едва услышал»,— дверь открыл я: никого,
Тьма — и больше ничего.
В скорби жгучей о потере я захлопнул плотно двери
И услышал стук такой же, но отчетливей того.
«Это тот же стук недавний,—я сказал,— в окно за ставней,
Ветер воет неспроста в ней у окошка моего,
Это ветер стукнул ставней у окошка моего,—
Ветер — больше ничего».
Только приоткрыл я ставни — вышел Ворон стародавний,
Шумно оправляя траур оперенья своего;
Без поклона, важно, гордо, выступил он чинно, твердо;
С видом леди или лорда у порога моего,
Над дверьми на бюст Паллады у порога моего
Сел — и больше ничего.
Мне казалось, что незримо заструились клубы дыма
И ступили серафимы в фимиаме на ковер.
Я воскликнул: «О несчастный, это Бог от муки страстной
Шлет непентес-исцеленье от любви твоей к Линор!
Пей непентес, пей забвенье и забудь свою Линор!»
Каркнул Ворон: «Nevermore!»
«Это знак, чтоб ты оставил дом мой, птица или дьявол! —
Я, вскочив, воскликнул: — С бурей уносись в ночной простор,
Не оставив здесь, однако, черного пера, как знака
Лжи, что ты принес из мрака! С бюста траурный убор
Скинь и клюв твой вынь из сердца! Прочь лети в ночной
простор!»
Каркнул Ворон: «Nevermore!»
И сидит, сидит над дверью Ворон, оправляя перья,
С бюста бледного Паллады не слетает с этих пор;
Он глядит в недвижном взлете, словно демон тьмы в дремоте,
И под люстрой, в позолоте, на полу, он тень простер,
И душой из этой тени не взлечу я с этих пор.
Перевод песни
Somehow at midnight, at a gloomy hour, weary of thought,
I dozed off over the page of one tome,
And he suddenly woke up from the sound, as if someone had suddenly caught,
As if deaf so stomped on the door of my house.
“Guest,” I said, “there is knocking on the door of my house,
Guest - and nothing more. "
Ah, I remember clearly, then December was rainy,
And from every flash of red, a shadow slipped on the carpet.
I waited a day from a gloomy distance, in vain I waited for the books to be given
Relief from sadness over the lost Linor,
According to the saint, that there, in Eden, the angels call Linor, -
Nameless here ever since.
Silk alarming rustle in purple drapes, curtains
Filled, filled with vague horror of me all
And, to make my heart feel better, getting up, I repeated wearily:
“This guest is only belated at my doorstep,
Some kind of late guest at my doorstep,
Guest — and nothing more. ”
And recovering from my fright, I met the guest as a friend.
“Sorry, sir il lady,” I greeted him, “
I dozed off here from boredom, and the sounds were so quiet,
So inaudible your knocks on the door of my house
That I barely heard you, ”I opened the door: nobody,
Darkness - and nothing more.
In grief burning for loss, I slammed the door shut
And I heard a knock the same, but distinctly that.
“This is the same knock recently,” I said, “out the window behind the shutters,
The wind howls for good reason in it at my window,
This wind hit the shutters at my window, -
The wind is nothing more. ”
I just opened the shutters - the old raven came out,
Noisily adjusting the mourning of his plumage;
Without a bow, it is important, proudly, he spoke decently, firmly;
With a view of a lady or a lord at my doorstep
Over the door to the bust of Pallas at my doorstep
He sat down - and nothing more.
It seemed to me that invisibly puffed up puffs of smoke
And the seraphim in incense stepped on the carpet.
I exclaimed: “O unfortunate one, this is God from a passion of passion
Sends nepentes-healing from your love for Linor!
Drink Nepentes, Drink Oblivion and Forget Your Linor! ”
Raven croaked: "Nevermore!"
“This is a sign that you leave my house, a bird or the devil! -
I jumped up and exclaimed: - With a storm carried away into the night expanse,
Without leaving here, however, a black pen as a sign
The lies that you brought from the darkness! With a bust funeral dress
Throw and take your beak from the heart! Off fly at night
space! "
Raven croaked: "Nevermore!"
And sitting, sitting above the door Raven, straightening feathers,
From the bust of pale Pallas has not flown since then;
He stares in motionless take-off, like a demon of darkness in a nap,
And under the chandelier, in gilding, on the floor, he cast a shadow,
And the soul from this shadow I will not draw from then.