Текст песни
Один глоток воспоминаний
Но в горле ком.Всё как вчера.
Слова,дороги,номера
Переплетаются в сознаньи.
Ты верил в жизнь,но всё не то.
И запад стал немного ближе.
Бедняга Харьков еле дышит.
Снимает сердце под крестом.
Куда-то делся хрупкий мир.
На пепелище смертоносном.
Кто верил,кто-то думал-поздно,
Глазами чувствуя эфир.
Уж третий год волнами бьётся
Родная боль,но час пришёл.
Ты понял это и ушёл,
Ведь ничего не остаётся.
Бросаясь в бездну темноты.
Ты не желал остановится
И видел страх на этих лицах,
Которых ненавидел ты.
И пусть тупая боль в руке,
Пусть льётся кровь из этой раны.
Ты смог разрушить все капканы,
Чтоб оказавшись вдалеке,
Увидеть радость Кёнигсберга,
В руинах тонущий Берлин,
Чтоб стали вместе как один,
От многолетних ритмов бега,
Чтобы на улице Весенней
Построить дом,прекрасный дом
И чтоб не думали потом,
Что был слабак,а был ведь гений
И чтобы внук твой приходил
К тебе домой смотреть награды.
Все не грустят,а только рады,
Что жил Задонский Михаил...
Перевод песни
One sip of memories
But in the throat Kom.VSE like yesterday.
Words, roads, numbers
Intertwined in consciousness.
You believed in life, but everything is not that.
And the West has become a little closer.
The poor fellow Kharkov barely breathes.
Removes the heart under the cross.
Somewhere the fragile world.
On a shelter deadly.
Who believed someone thought late
Eyes feeling ether.
For the third year waves beating
Native pain, but an hour came.
You understood it and went away,
After all, nothing remains.
Rushing in the abyss of darkness.
You do not want to stop
And saw fear on these faces
Who hated you.
And let dull pain in hand,
Let blood be poured from this wound.
You were able to destroy all traps,
So that being in the distance
See the joy of Konigsberg,
In ruins, sinking Berlin,
So that become together as one
From perennial rhythms running,
To the street spring
Build a house, a wonderful house
And so as not to think later
That was weak, and there was a genius
And that your grandson comes
To your home to watch awards.
All are not sad, but only glad,
What a Zadonsky Mikhail lived ...