Текст песни
Расплескались слова отражением, пролитым в лужи
Посмотрел на себя и черкнул на листе параллель.
А только песня всегда выпирает костями наружу
Из пространства сплошных подвесных потолков и петель.
Как не умели отцы возвращаться живыми из боя
Сзади вечно Москва,а за нами в ожегах мосты.
Мы боимся себя и друг друга ведём под конвоем
И только в кровоподтёках флаги,в кровостёках серпы.
Запирайте на ночь двери, забивайте накрест окна
Чтоб не видеть , кто поехал и махнул рукой.
Налипает время пылью, кем мы стали, кем мы были
Разбросайте стаи крылья надо мной.
А вместе с манной небесной летят поднебесные камни
Так наливай ещё раз,а потом ещё на посошок.
На февральском окне подозрительно хлопают ставни
И скрипят половицы,значит кто то куда то пошёл.
Но толи овцы дрожат,толи с жиру бесятся волки
Обоюдное право на миг оставаться собой.
По утрам ещё хрипят петухи, да только в них мало толку
Перегар пропитых Вавилонов стоит над Невой.
Запирайте на ночь двери,забивайте накрест окна
Чтоб не видеть , кто поехал и махнул рукой.
Налипает время пылью,кем мы стали, кем мы были
Разбросайте стаи крылья надо мной.
Перевод песни
Spilled words reflected in the puddles
He looked at himself and drew a parallel on the sheet.
But only the song always bulges out with the bones
From the space of continuous suspended ceilings and loops.
How could fathers not return alive from battle
Behind is Moscow for ever, and behind us in bridges bridges.
We are afraid of ourselves and we are leading each other under escort
And only in the bruises flags, in the bloodshed sickles.
Lock the doors at night, clog up the windows
So as not to see who went and waved his hand.
The time stamps with the dust, who we became, who we were
Scatter the flocks of wings over me.
And together with the manna of heaven fly the heavenly stones
So fill it again, and then another one.
On the February window suspicious slam shutters
And creak floorboards, then someone went somewhere.
But the toes of the sheep are shaking, the felts are furious with the fat
The mutual right to remain for a moment.
In the mornings roosters still roar, but only in them is little use
The peregar of impregnated Babylonians stands over the Neva.
Lock the doors at night, clog up the windows
So as not to see who went and waved his hand.
The time stamps with the dust, who we became, who we were
Scatter the flocks of wings over me.
Смотрите также: