Текст песни Аля Кудряшева - Не бойся, милый, это как смерть из телека...
- Исполнитель: Аля Кудряшева
- Название песни: Не бойся, милый, это как смерть из телека...
- Дата добавления: 14.12.2020 | 23:28:07
- Просмотров: 150
- 0 чел. считают текст песни верным
- 0 чел. считают текст песни неверным
Текст песни
Не бойся, милый, это как смерть из телека, воскреснешь, вылезешь где-нибудь через век, ведь это даже не вирус, а так, истерика, суббота-утречко, надо уже трезветь. Пора идти, в пакете в дорогу бутеры, расческа, зеркало - господи, это кто?.. На улице не морозно, но мерзко - будто бы хмельное небо вырвало на пальто. Ну что ж, спокойно, с толком, поднявши голову, на остановку, правильно, не спеши, так хорошо - не видно ни сердца голого, ни розовой недомучившейся души.Вот так проходят эти, почти-осенние, почти совсем живые пустые дни, которые начинаются воскресением, кончаясь так, как тысячи дней до них, их не удержишь в пальцах - уж больно скользкие, бездарная беззастенчивая пора, ты приезжаешь вечером на Московскую, а уезжаешь с Автово и вчера. Друзья живут, хоть плохо, но как-то маются, а ты чем хуже, тоже себя ищи, один качает мышцы и занимается, другая, вот, влюбляет в себя мужчин. Пойди помой посуду - работа та еще, отправься в лес, проспаться, пожрать, поржать. А ты стоишь зубами за мир хватаешься и думаешь, что он будет тебя держать.
Ты думаешь, ты такой вот один-единственный, такой вот медноногий смешной колосс, который хочет нырнуть в ее очи льдистые и спрятаться в рыжем танце ее волос. Что ты один молчишь ей срывным дыханием и молишься нецелованному лицу, что ты готов сгореть за ее порхание, за голоса крышесносую хрипотцу. Она ведь вечно вместе, всегда при свите и она ведь пробежит по твоей золе. И самый ужас в том, что она действительно прекрасней всего прекрасного на земле.
И что тебе расскажешь - посуда вымыта, за окнами злые темные пять утра, не вытянута, не вымотана, не вынута из рыхлого измочаленного нутра та нитка, нерв из зуба, живая, чуткая, свернувшаяся в горячий больной клубок, которую те, кто верят хоть на чуть-чуть в нее смущенно в своих записках зовут "любовь". Который раз - и мимо, а нитка тянется, и трется о бессмысленные слова, вот так ее когда-нибудь не останется - и чем тогда прикажешь существовать? Потом-потом-потом, а пока всё пенится, барахтается у боли своей в плену, не трогай, пусть подсохнет, еще успеется проверить, дернуть заново за струну. И ты опять расплачешься, раскровавишь всё, почувствуешь, как оно там внутри дрожит.
А вот сейчас ты выпрямишься. Расправишься. Войдешь в автобус. Встанешь. И станешь жить.
Перевод песни
Do not be afraid, dear, it's like death from a TV, you will rise again, you will crawl out somewhere in a century, because this is not even a virus, but hysterics, Saturday morning, you have to sober up. It's time to go, there are sandwiches in a package for the road, a comb, a mirror - God, who is this? .. It's not frosty outside, but disgusting - as if the intoxicated sky vomited on the coat. Well, calmly, with a sense, raising your head, to the stop, that's right, don't rush, it's so good - you can't see either a naked heart, or a pink, uneasy soul.This is how these almost-autumnal, almost completely living empty days pass, which begin with Sunday, ending like thousands of days before them, you cannot hold them in your fingers - it is too slippery, mediocre shameless time, you come to Moscow in the evening, and you leave from Avtovo and yesterday. Friends live, albeit badly, but somehow toil, and the worse you are, look for yourself too, one pumps muscles and works, the other, behold, makes men fall in love with him. Go wash the dishes - it's still work, go to the forest, sleep it off, devour, neigh. And you are standing with your teeth for the world and you think that it will hold you.
You think you are such a one and only, such a copper-legged funny colossus who wants to dive into her icy eyes and hide in the red dance of her hair. That you alone are silent to her with a stubborn breath and pray to an unkissed face that you are ready to burn out for her fluttering, for her roof-nosed hoarseness. She's always together, always with her retinue, and she will run over your ashes. And the worst thing is that she is truly the most beautiful thing on earth.
And what can you tell you - the dishes are washed, outside the windows evil dark five in the morning, not stretched out, not exhausted, not pulled out of the loose, soaked insides that thread, the nerve from the tooth, alive, sensitive, curled into a hot, sick ball, which those who believe even for a little bit in it, embarrassed in their notes, they call "love". How many times - and past, and the thread stretches, and rubs against meaningless words, like this it will someday not remain - and then what will you order to exist? Then, then, then, and while everything is foaming, floundering at its pain in captivity, do not touch, let it dry up, still have time to check, pull the string again. And you will cry again, you will uncover everything, you will feel how it trembles inside there.
But now you will straighten up. Straighten it out. Get on the bus. Get up. And you will begin to live.