Текст песни
Не говори о том, чего ты знать не можешь, промолчи,
И так всё скажут, - мало ль умников, рисующих в альбомах,
На стене – за неимением – и просто на салфетках:
Голубков, купальщиц голых или красные квадраты…
Черт-те что и сбоку слава; ты же знаешь – миром правят геростараты,
Казимиры, квазимоды, казематы…
Вот повестка, аты-баты, загорай в далекой Африке –
Билет туда и – может быть – обратно,
Это значит: ты вернешься, вероятно…
Не прячь глаза – твоя неяркая, но верная звезда
Найдет тебя за гранью шквального огня,
На грязных вмятинах ландшафта, в страшных шрамах haut couture,
На Южном фронте без потерь с любых сторон, но с построением во фрунт,
С победным маршем, с балаганом из братанья и плененья городов
И с целым ворохом гравюр на эту тему,
И на многое еще, чего бы не было, когда б не эта Африка, война,
И «аты-баты» в том числе, и не билет туда обратно,
Всё, прощай, мой беглый раб…
А впрочем, тысяча солдат пройдут – и мина не взорвется,
Тыща первый же наступит – он всегда был невезучим:
Даже в детстве, или даже много раньше – в прошлой жизни,
В прошлом веке преклоненья перед красным и квадратным,
Намалёванным однажды не его, увы, рукою,
Той рукою, что теперь лежит в канаве, запекаясь черной кровью,
В изголовье чьи-то тени, медсанбат, обрывок неба, чей-то голос:
«Бедный Йорик! Умирать в такое лето…»
А впрочем, нет, - и вслед за летом, вероятно, будет осень,
Будет слякоть, вероятно, ты очнешься, чуть помедлив,
У подножия до боли незнакомого Монмартра,
Вероятно, весь в медалях, орденах, безвкусных ленточках
Французских легионов; что ты хочешь: миллионы не вернулись –
Ты вернулся, ты уже почти что дома,
Ловишь взгляды одиноких и голодных,
Не моложе и не старше, может – будущих купальщиц,
Может – нет, но всё возможно, если только это ты,
А не другой – такой же точно, но живой, но, Боже мой,
Об этом думать невозможно...
И не думать невозможно…
Перевод песни
Don't talk about what you can't know, keep quiet
And so everyone will say - there are few clever people who draw in albums,
On the wall - in the absence of - and just on napkins:
Golubkov, naked bathers or red squares ...
Damn, those aside the glory; you know - the world is ruled by the heroes,
Casimirs, quasimods, casemates ...
Here is the agenda, aty-baty, sunbathe in distant Africa -
A ticket there and - maybe - back,
This means: you will come back, probably ...
Don't hide your eyes - your dim but faithful star
Will find you beyond the brink of heavy fire
In the dirty dents of the landscape, in the terrible scars of the haut couture,
On the Southern Front, without casualties on any side, but with formation in the front,
With a victorious march, with a booth of fraternization and captivity of cities
And with a whole bunch of prints on this topic,
And much more, what would not have happened if not for this Africa, war,
And "aty-baty" including, and not a return ticket,
Goodbye, my runaway slave ...
However, a thousand soldiers will pass - and the mine will not explode,
The first thousand will come - he was always unlucky:
Even in childhood, or even much earlier - in a past life,
In the last century, admiration for the red and the square,
Painted once not by his, alas, with his hand,
With the hand that now lies in the ditch, baked with black blood,
At the head of the bed, someone's shadows, a medical battalion, a piece of sky, someone's voice:
"Poor Yorick! To die on such a summer ... "
But no, and after summer, there will probably be autumn,
There will be slush, you will probably wake up, after a little hesitation,
At the foot of a painfully unfamiliar Montmartre,
Probably covered in medals, orders, tasteless ribbons
French legions; what do you want: millions have not returned -
You're back, you're almost home
You catch the looks of the lonely and hungry
Not younger and not older, maybe future bathers,
Maybe not, but anything is possible, if it's you
And not another - exactly the same, but alive, but, my God,
It's impossible to think about it ...
And it's impossible not to think ...
Смотрите также: